ВходДж бруно о бесконечности звездных миров. Xviii. учение о множественности миров. Философия и философские направления
Джордано Бруно
МАТЕРИАЛЫ ПРОЦЕССА
РАССУЖДЕНИЕ НОЛАНЦА О ГЕРОИЧЕСКОМ ЭНТУЗИАЗМЕ, НАПИСАННОЕ ДЛЯ ВЫСОКОЗНАМЕНИТОГО СИНЬОРА ФИЛИППА СИДНЕЯ
О причине, начале и едином.
ТАЙНА ПЕГАСА, С ПРИЛОЖЕНИЕМ КИЛЛЕНСКОГО ОСЛА
Джордано Бруно (1548-1600)
О бесконечности, Вселенной и мирах.
Вступительное письмо,
написанное знаменитейшему синьору Микелю ди Кастельново синьору ди Мoвисьеро, Конкресальто и ди Жанвилля, кавалеру ордена христианнейшего короля,
советнику его личного совета, капитану 50 солдат и послу светлейшей королевы Англии1
Если бы я, знаменитейший кавалер, владел плугом, пас стадо, обрабатывал сад или чинил одежду, то никто не обращал бы на меня внимания, немногие наблюдали бы за мной, редко кто упрекал бы меня, и я легко мог бы угодить всем. Но я измеряю поле природы, стремлюсь пасти души, мечтаю обработать ум и исправляю привычки интеллекта - вот почему кто на меня смотрит, угрожает мне, кто наблюдает за мной, нападает на меня, кто догоняет меня, кусает меня, и кто меня схватывает, пожирает меня; и это - не один или немногие, но многие и почти все. Если вы хотите понять, откуда это, то я вам скажу, что причиной этого окружение, которое мне не нравится, чернь, которую я ненавижу, толпа, которая не удовлетворяет меня; я влюблен в одну, и благодаря ей я свободен в подчинении, доволен в муках, богат в нужде и жив во смерти; благодаря ей я не завидую тем, которые являются рабами в свободе, мучаются в наслаждениях, бедны в богатствах и мертвы в жизни; ибо в теле они имеют цель, которая их связывает, в духе - ад, который их угнетает, в душе - заблуждение, которое их заражает, в мыслях - летаргию, которая их убивает; и нет великодушия, которое их освободило бы, долготерпения, которое их возвысило бы, сияния, которое их осветило бы, знания, которое их оживило бы. Отсюда происходит то, что я не отступаю, подобно тоскующим, не опускаю рук от дела, которое мне представляется; ни, подобно отчаявшимся, не поворачиваюсь спиной к неприятелю, который противостоит мне; ни, подобно ослепленным, не отворачиваю очей от божественного предмета; а между тем меня большей частью считают софистом, который больше стремится казаться тонким, чем быть правдивым; честолюбцем, который больше стремится основать новую и ложную секту, чем подтверждать старую и истинную; искусителем, который добывает блеск славы, распространяя тьму заблуждений; беспокойным умом, который опрокидывает здания здравых дисциплин и создает орудия разврата. Пусть святые божества, синьор, уничтожат всех тех, которые несправедливо ненавидят меня, пусть будет ко мне всегда благосклонным мое божество, пусть будут ко мне благоприятными все правители нашего мира, пусть звезды приготовят такой посев для поля и такое поле для посева, чтобы из моего труда выросли полезные и славные плоды для мира, которые раскрыли бы ум и пробудили бы чувства лишенных света; я же, конечно, не измышляю чего-либо и, если и заблуждаюсь, то не думаю на самом деле, что заблуждаюсь; когда я говорю или пишу, то спорю не из любви к победе самой по себе (ибо я считаю всякую репутацию и победу враждебными богу, презренными и лишенными вовсе чести, если в них нет истины), но из любви к истинной мудрости и из стремления к истинному созерцанию я утомляюсь. огорчаюсь и мучаюсь. Это докажут убедительные аргументы, которые зависят от крепких оснований, которые происходят от упорядоченных чувств, которые получают сведения не от ложных образов, а от истинных, определяющихся от природных предметов, подобно верным посланцам; они представляются наличными для тех, кто их ищет, открытыми для тех, кто на них смотрит, ясными для тех, кто их изучает, достоверными для тех, кто их понимает. И вот я вам представляю мои соображения о бесконечности, вселенной и бесчисленных мирах.
Мой путь уединенный к тем селеньям,
Куда ты помысл свой уже простер,
Уводит к бесконечности - с тех пор,
Как жизнь сравнял с искусством и уменьем.
Там возродись; туда взлети пареньем
Двух резвых крыл, меж тем как, вперекор
Тебе, надменный рок закрыл простор
Пред целью, милой вновь твоим стремленьям.
Ступай отсель; да обретешь приют
Достойнейший; да будет твой водитель
Тот бог, кого слепым слепцы зовут.
Да будут духи, коими обитель
Небес полна, приветливы с тобой!
Не возвращайся лишь - коль ты не мой!
Уйдя из тесной, сумрачной пещеры,
Где заблужденье век меня томило,
Там оставляю цепи, что сдавила
На мне рука враждебная без меры.
Низвергнуть в ночь отныне вечер серый
Меня не сможет - мощь, что покорила
Пифона, чьею кровью окропила
Поверхность вод, попрала власть Мегеры.
Тебя благодарю, мой свет небесный;
Тебе вручаю сердце я с любовью,
Рука, исторгшая меня из бездны,
Приведшая меня в чертог свободный,
Больной мой дух вернушая здоровью.
Кто дух зажег, кто дал мне легкость крылий?
Кто устранил страх смерти или рока?
Кто цепь разбил, кто распахнул широко
Врата, что лишь немногие открыли?
Века ль, года, недели, дни ль, часы ли
(Твое оружье, время!) - их потока
Алмаз, ни сталь не сдержат, но жестокой
Отныне их я не подвластен силе.
Отсюда ввысь стремлюсь я, полон веры,
Кристалл небес мне не преграда боле,
Но, вскрывши их, подъемлюсь в бесконечность.
И между тем как все в другие сферы
Я проникаю сквозь эфира поле,
Внизу - другим - я оставляю Млечность *.
* Сонеты перевел В. А. Ещин.
Диалог первый
Собеседники:
Эльпин, Филотей, Фракасторий, Буркий2
Эльпин. Каким образом возможно, что вселенная бесконечна?
Филотей. Каким образом возможно, что вселенная конечна?
Эльпин. Думаете ли вы, что можно доказать эту бесконечность?
Филотей. Думаете ли вы, что можно доказать ее конечность?
Эльпин. Какова ее протяженность?
Филотей. Каков ее край?
Фракасторий. К делу, к делу, если хотите доставить удовольствие; вы слишком долго тянете.
Буркий. Начните скорей рассуждать, Филотей, потому что мне доставит развлечение выслушать эти басни или фантазии.
Фракасторий. Будь скромней, Буркий; что ты скажешь, если истина в конце победит тебя?
Буркий. Я не желаю верить, чтобы это оказалось истиной; ибо невозможно, чтобы моя голова поняла эту бесконечность, а мой желудок переварил ее; хотя, сказать правду, я бы желал, чтобы дело обстояло так, как говорит Филотей, ибо, если бы, к несчастью, я упал с этого мира, то я всегда попал бы на какое-либо место.
Эльпин. Конечно, Филотей, если мы хотим слелать чувство судьею или уступить ему то, что ему подобает, а именно, что всякое познание берет начало от него, то мы найдем, что нелегко найти средство доказать то, что ты говоришь, а скорее наоборот. Но пожалуйста приступите к объяснению.
Филотей. Чувство не видит бесконечности, и от чувства нельзя требовать этого заключения; ибо бесконечное не может быть объектом чувства; и поэтому тот, кто желает познавать бесконечность посредством чувств, подобен тому, кто пожелал бы видеть очами субстанцию и сущность; и кто отрицал бы эти вещи потому, что они не чувственны или невидимы, тот должен был бы отрицать собственную субстанцию и бытие. Поэтому должно быть известное правило относительно того, чего можно требовать от свидетельства чувств; мы их допускаем только в чувственных вещах, и то не без подозрения, если только они не входят в суждение, соединенное с разумом. Интеллекту подобает судить и отдавать отчет об отсутствующих вещах и отдаленных от нас как по времени, так и по пространству. А относительно их мы имеем достаточно убедительные свидетельства чувства, что оно неспособно противоречить разуму, и кроме того оно очевидным образом сознается в своей слабости и неспособности судить о них ввиду ограниченности своего горизонта, в образовании которого чувство оказывается непостоянным. И вот, поскольку мы знаем по опыту, что оно нас обманывает относительно поверхности этого шара, на котором мы находимся, то тем более мы должны относиться к нему с подозрением, когда вопрос идет о пределе этого звездного свода.
3. Джордано бруно и бесконечная вселенная
Джордано Бруно (1548-1600) делает шаг вперед по сравнению с Николаем Кузанским и Николаем Коперником. Для Кузанца, как мы знаем, мир является потенциально бесконечным, а актуально бесконечным - только Бог; у Коперника мир "подобен бесконечности": в этом вопросе великий астроном проявляет большую осторожность. Для Бруно, развившего дальше пантеистические тенденции возрожденческой философии, актуально бесконечным является и мир. Различие между Богом и миром, принципиальное для христианства с его учением о творении мира Богом и о принципиальном различии между творением и Творцом, - это различие у Бруно в сущности снимается. Это обстоятельство, как и увлечение философа оккультными и герметическими учениями, вызвало преследование его со стороны католической церкви, которое закончилось трагически: в 1600 г. Бруно был сожжен на костре.
В своих размышлениях о природе итальянский философ исходит из тех принципов, которые были развиты Николаем Кузанским, а именно - из его рассмотрения Бога как абсолютной возможности. Не будем забывать, что в терминологии Аристотеля, унаследованной и большинством средневековых теологов, возможность - это материя. Определение Бога как абсолютной возможности чревато поэтому еретическими выводами о том, что чисто духовное существо, каким является христианский Бог, так же, впрочем, как и "форма форм" Аристотеля, в которой нет уже возможности (потенциальности), а только действительность (чистая актуальность), оказывается каким-то образом причастным материи. Послушаем самого Бруно. "...Абсолютная возможность, благодаря которой могут быть вещи, существующие в действительности, не является ни более ранней, чем актуальность, ни хоть немного более поздней, чем она. Кроме того, возможность быть дана вместе с бытием в действительности, а не предшествует ему, ибо если бы то, что может быть, делало бы само себя, то оно было бы раньше, чем было сделано. Итак, наблюдай первое и наилучшее начало, которое есть все то, что может быть, и оно же не было бы всем, если бы не могло быть всем; в нем, следовательно, действительность и возможность - одно и то же " (курсив мой. - П.Г. ).
Однако тождество возможности и действительности - это принадлежность одного Абсолюта; в сфере конечного "ни одна вещь не является всем тем, чем может быть". Тем не менее отождествление действительного и возможного в Боге, т.е. отождествление бесконечного и единого, предела и беспредельного, или, на языке Кузанского, минимума и максимума имеет далеко идущие следствия. Ведь это означает, что применительно к Абсолюту уже нет различия материального и формального (материи и формы). Или, как говорит Бруно: "...Хотя спускаясь по... лестнице природы, мы обнаруживаем двойную субстанцию - одну духовную, другую телесную, но в последнем счете та и другая сводятся к одному бытию и одному корню". Вот что значит тезис Бруно, что "имеется первое начало Вселенной, которое равным образом должно быть понято как такое, в котором уже не различаются больше материальное и формальное и о котором из уподобления ранее сказанному можно заключить, что оно есть абсолютная возможность и действительность".
Подобно тому, как античное понятие единого уже у Кузанского, а тем более у Бруно отождествляется с бесконечным, античное понятие материи, которая, в отличие от единого и в противоположность ему есть бесконечно-делимое (беспредельное), теперь в свете учения о совпадении противоположностей получает характеристику "неделимого". При этом, правда, Бруно различает материю телесную и материю бестелесную: первая - делима, а неделимой является только вторая.
Итак, согласно Бруно, существует материя, которой свойственны количественные и качественные определенности (т.е. материя телесная) и материя, которой чуждо и то, и другое, но "тем не менее как первая, так и вторая являются одной и той же материей " (курсив мой. - П.Г. ). Материя как неделимая "совпадает с действительностью" и, следовательно, "не отличается от формы".
Отсюда легко сделать и следующий шаг: если материя в своем высшем виде (как материя бестелесная) ничем не отличается от формы, то снимается и другое важное различие, которое признавалось и аристотеликами, и платониками, а именно, что форма (и соответственно бытие актуальное, бестелесное, неделимое) активна, а материя (потенциальное, телесное, делимое) пассивна. Форма понималась в античности как начало творческое, которое, внедряясь в материю, создает таким образом все оформленное. Бруно не разделяет этого воззрения по вполне понятным основаниям. Он пишет в этой связи: "...Следует скорее говорить, что она (материя. - П.Г. ) содержит формы и включает их в себя, чем полагать, что она их лишена и исключает. Следовательно, она, развертывающая то, что содержит в себе свернутым, должна быть названа божественной вещью и наилучшей родительницей, породительницей и матерью естественных вещей, а также всей природы и субстанции".
Это - решительная отмена дуализма духовного и телесного начал, дуализма, который в разных видах имел место и в философии Платона и Аристотеля, и в христианской теологии. Таковы следствия, вытекающие из принципов, провозглашенных еще Кузанцем, но доведенных до логического конца именно Джордано Бруно.
И вот все понятия античной науки получили не просто иное, а по существу противоположное содержание. Согласно Аристотелю, материя стремится к форме как к высшему началу. Бруно возражает: "Если, как мы сказали, она (материя. - П.Г. ) производит формы из своего лона, а следовательно, имеет их в себе, то как можете вы утверждать, что она к ним стремится?" Согласно Аристотелю, материя - начало всего изменчивого, преходящего, временного, а форма - начало постоянства, устойчивости, вечности. У Бруно все обстоит наоборот: "Она (материя. - П.Г. ) не стремится к тем формам, которые ежедневно меняются за ее спиной, ибо всякая упорядоченная вещь стремится к тому, от чего получает совершенство. Что может дать вещь преходящая вещи вечной? Вещь несовершенная , каковой является форма чувственных вещей, всегда находящаяся в движении, - другой, столь совершенной, что она... является божественным бытием в вещах... Скорее подобная форма должна страстно желать материи, чтобы продолжиться, ибо, отделяясь от той, она теряет бытие; материя же к этому не стремится, ибо имеет все то, что имела прежде, чем данная форма ей встретилась, и может иметь также и другие формы" (курсив мой. - П.Г. ).
Это - естественное и логичное завершение того пути, на который вступило теоретическое мышление еще в средние века, но который оно завершило уже в эпоху Возрождения: это - завершение тезиса, что единое есть бесконечное, который мы встречаем не только в XIII в., но в самой "зародышевой" форме - уже у Филона Александрийского, пытавшегося соединить античную философию с религией трансцендентного (личного) Бога. Но между Филоном и Бруно - очень длинный путь, пройденный не только теоретической мыслью на протяжении полутора тысячелетий, но и путь культурно-исторических преобразований, приведший к совершенно новому мироощущению человека. Отдельные точки - вехи на этом пути - мы пытались отметить в этом исследовании.
Новое понимание материи и новое соотношение между материей и формой свидетельствуют о том, что в XVI в. окончательно сформировалось сознание, составляющее, так сказать, прямую противоположность античного: если для древнегреческого философа предел "выше" беспредельного, форма совершеннее материи, завершенное и целое прекраснее незавершенного и бесконечного, то для ренессансного сознания беспредельное (возможность, материя) совершеннее формы, потому что бесконечное предпочтительно перед имеющим конец (предел), становление и непрерывное превращение (возможность) - выше того, что неподвижно. Это - совершенно новый тип миросозерцания, чуждый античному. И поэтому не следует думать, что если эпоха Возрождения написала на своем знамени лозунг: "Назад к античности", то она и в самом деле была возвращением к античным идеалам. Этот лозунг был только формой самосознания этой эпохи; он лишь свидетельствовал о ее оппозиции по отношению к христианству церковному и о стремлении к секуляризации всех форм духовной и социальной жизни. Но это была секуляризация именно христианского духа, в ней получали своеобразное новое преломление и трансформацию те начала, которые складывались в сознании общества на протяжении более чем тысячелетнего господства христианской религии. И это не могло не сказаться на специфике культуры и науки эпохи Возрождения.
Посмотрим теперь, как изменившееся содержание понятий материи и формы сказалось на космологии Бруно, как оно привело к последовательному пересмотру всей физики Аристотеля.
Вот космологический аналог размышлений Бруно о тождестве возможности и действительности, единого и бесконечного, материи и формы. "Итак, Вселенная едина, бесконечна, неподвижна. Едина, говорю я, абсолютная возможность, едина действительность, едина форма или душа, едина материя или тело, едина вещь, едино сущее, едино величайшее и наилучшее. Она никоим образом не может быть охвачена и поэтому неисчислима и беспредельна, а тем самым бесконечна и безгранична и, следовательно, неподвижна. Она не движется в пространстве, ибо ничего не имеет вне себя, куда бы могла переместиться, ввиду того что она является всем. Она не рождается, ибо нет другого бытия, которого она могла бы желать и ожидать, так как она обладает всем бытием. Она не уничтожается, так как нет другой вещи, в которую она могла бы превратиться, так как она является всякой вещью. Она не может уменьшиться или увеличиться, так как она бесконечна".
Вселенной, таким образом, приписаны атрибуты божества: пантеизм потому и рассматривался церковью как опасное для нее учение, что он вел к устранению трансцендентного Бога, к его имманентизации. К этим выводам не пришел Кузанский, хотя он и проложил тот путь, по которому до конца пошел Бруно.
Но Вселенная Бруно не имеет ничего общего и с античным пониманием космоса: для грека космос конечен, потому что конечное выше и совершеннее беспредельного; Вселенная Бруно бесконечна, беспредельна, потому что бесконечное для него совершеннее конечного.
Как и у Кузанского, у Бруно в бесконечном оказываются тождественными все различия. Он выражает это с большой ясностью: "Если действительность не отличается от возможности, то необходимо следует, что в ней точка, линия, поверхность и тело не отличаются друг от друга; ибо данная линия постольку является поверхностью, поскольку линия, двигаясь, может быть поверхностью; данная поверхность постольку двинута и превратилась в тело, поскольку поверхность может двигаться и поскольку при помощи ее сдвига может образоваться тело... Итак, неделимое не отличается от делимого, простейшее от бесконечного, центр от окружности". Все, как видим, берется в течении, изменении, взаимопревращении; ничто не равно самому себе, а скорее равно своей противоположности. Это и значит, что возможность - становление, движение, превращение, изменение - стала теперь основной категорией мышления.
Одним из важнейших гносеологических положений философии Бруно является положение о приоритете разума над чувством, разумного познания над чувственным восприятием. В этом пункте он считает себя последователем Платона и выступает против Аристотеля, который, по его мнению, в своей физике часто заменяет разумное постижение чувственным образом и восприятием. Требование отдать предпочтение разуму перед чувством у Бруно вполне понятно: центральная категория его мышления - а именно категория бесконечности - не может быть предметом чувства, а может быть только предметом мышления.
При этом опять-таки мы видим существенное изменение в понятиях по сравнению с античной философией: если для Платона чувственное восприятие способно быть направленным на движущееся и изменчивое, а разум - на созерцание вечных и неподвижных идей, если, таким образом, восприятию посредством чувств открывается все то, что связано с беспредельным, т.е. с материей, а уму - то, что очищено от всего материального, текучего, изменчивого, - то для Бруно дело обстоит значительно сложнее. С его точки зрения, чувственное восприятие постигает все конечное - а такова, как мы уже видели, всякая форма - ведь она ограничивает бесконечную материю. Напротив, то, что он называет бесконечностью, абсолютной возможностью, в которой все вещи совпадают друг с другом, в которой тождественны противоположности и точка есть линия, а линия - поверхность и т.д., - это постигается с помощью разума. Конечно, та текучесть и становление, которая есть абсолютная возможность, не тождественна текучести и изменчивости, с которой мы имеем дело в непосредственном восприятии; но, в силу парадоксальности пантеистического мышления, где противоположности совпадают, - она все же в определенном смысле и тождественна текучести последней. Правильнее было бы сказать так: конечные вещи и процессы именно со стороны своей изменчивости и подвижности ближе к Абсолюту, ибо здесь нагляднее дан именно момент перехода всего - во все, т.е. момент возможности ; напротив, для античного сознания конечные вещи были ближе к принципу единства, "предела", "завершенности" со стороны своей относительной устойчивости и неизменяемости, ибо в последних как раз и проявлялось начало формы.
Таково изменение теоретико-познавательной установки нового времени по сравнению с античной.
Поскольку Вселенная бесконечна, то теперь должны быть отменены все положения аристотелевской космологии. Прежде всего Бруно выступает против тезиса Аристотеля, что вне мира нет ничего. "...Я нахожу смешным утверждение, - пишет он, - что вне неба не существует ничего и что небо существует в себе самом... Пусть даже будет эта поверхность (имеется в виду поверхность последнего "объемлющего тела", последнего неба. - П.Г. ) чем угодно, я все же буду постоянно спрашивать: что находится по ту сторону ее? Если мне ответят, что ничего, то я скажу, что там существует пустое и порожнее, не имеющее какой-либо формы и какой-либо внешней границы... И это гораздо более трудно вообразить, чем мыслить Вселенную бесконечной и безмерной. Ибо мы не можем избегнуть пустоты, если будем считать Вселенную конечной".
Это - уже воображение человека нового времени, который не в состоянии представить себе конечный космос, не поставив тотчас же вопрос: а что находится там, за его пределами? Конечный космос Аристотеля, который сам уже "нигде" не находится, потому что для него уже нет места - объемлющего его тела, - это то, что труднее всего помыслить и вообразить человеку нового времени. Если даже космос конечен, то за его пределами - бесконечное пустое пространство - так мог бы рассудить человек нового времени. Так же рассуждает и Бруно - мыслитель, стоящий у истоков нашего времени. "Я настаиваю на бесконечном пространстве, и сама природа имеет бесконечное пространство не вследствие достоинства своих измерений или телесного объема, но вследствие достоинства самой природы и видов тел; ибо божественное превосходство несравненно лучше представляется в бесчисленных индивидуумах, чем в тех, которые исчислимы и конечны".
Насколько бесконечное превосходит конечное, настолько же, продолжает свою мысль Бруно, наполненное превосходит пустое; поэтому коль скоро мы принимаем бесконечное пространство, то гораздо правдоподобнее будет предположить его заполненным бесчисленными мирами, нежели пустым. Аргумент Бруно здесь тот же, который мы встречали когда-то у Платона, когда он обсуждал вопрос, почему демируг создал космос: потому что это - хорошо. Вот что говорит Бруно: "Согласно каким соображениям мы должны верить, что деятельное начало, которое может сделать бесконечное благо, делало лишь конечное?" Конечный мир - это, по Бруно, конечное благо, а бесконечное число миров - благо бесконечное. Совсем не античный способ мышления.
Утверждение, что Вселенная бесконечна, отменяет аристотелевское понятие абсолютных мест: абсолютного верха, низа и т.д. и вводит новое для физики того времени понятие относительности всякого места. "...Все те, которые принимают бесконечную величину тела, не принимают в ней ни центра, ни края". Земля, по Бруно, является центром не в большей степени, чем какое-либо другое мировое тело, и то же самое относится ко всем другим телам: "...Они в различных отношениях все являются и центрами, и точками окружности, и полюсами, и зенитами, и прочим".
Все движения тел являются относительными, и неправильно различать тела на легкие и тяжелые: "...Та же самая вещь может быть названа тяжелой или легкой, если мы будем рассматривать ее стремление и движение с различных центров, подобно тому как с различных точек зрения та же самая вещь может быть названа высокой или низкой, движущейся вверх или вниз".
Как видим, Бруно не останавливается перед самыми смелыми выводами, вытекающими из допущения бесконечности Вселенной. Он разрушает аристотелевский конечный космос с его абсолютной системой мест, тем самым вводя предпосылку относительности всякого движения.
Бруно, как мы знаем, не был ни астрономом, ни физиком; он рассуждает как натурфилософ. Но его рассуждения, хотя и не непосредственно, оказывают влияние и на развитие науки: подрывая те принципы, на которых стоит перипатетическая физика и космология, Бруно, так же как и Николай Кузанский, подготовляют почву для философии и науки нового времени.
В феврале 1600 года, на площади Цветов города Рима был приговорен к смерти инквизицией через сожжение итальянский мыслитель Джордано Бруно. Личность Бруно настолько неоднозначна, что о его роли в мировой науке и философии спорят до сих пор. Джордано развил теорию о строении Вселенной, уверяя, что звезды представляют собой движущиеся небесные тела, а Вселенная бесконечна во времени и пространстве. Но даже с его гелиоцентрической картиной мира инквизиция наказала лишь арестом. За что же сожгли Бруно?
Ситуация интересна еще и тем, что за последние несколько десятков лет католическая церковь пересмотрела ряд решений инквизиции касательно ученых и философов, но Джордано Бруно в их число не вошел. Более того, церковь поддерживает решение инквизиции. Так за что же так невзлюбили Джордано служители церкви? Было ли дело в его научных взглядах или причина кроется гораздо глубже?
Детство и юность
Филипп Бруно родился в 1548 году, в городке Нола неподалеку от Неаполя, в семье наемного солдата Джованни и бедной крестьянки. В 1559 году мальчик отправился в Неаполь с целью учиться наукам, в том числе диалектике, литературе и логике. Спустя четыре года Филиппа отправили в монастырь, где он провел 10 лет. Там мальчик получил второе имя, под которым стал известен миру – Джордано.
При монастыре Филипп детально изучил книгу Коперника «О вращении небесных сфер» и выступил против традиционных убеждений и , указывая на их несоответствие данным практических наблюдений. В 24 года Джордано стал священником и провел первую службу. Основываясь на смелых высказываниях юного брата Джордано, священнослужители заподозрили его в ереси.
Это заставило молодого монаха пуститься в бега. Он покинул территорию Италии в 1574 году и 17 лет блуждал по территории Европы. За эти годы Бруно посетил Швейцарию, Англию, Францию, Германию. В 1577 году, приехав в Тулузу (Франция), Бруно читал лекции о науке и философии Аристотеля. Еще через два года Джордано, уже в Париже, рассказывал публике о работах философа, теолога Луллия, мировоззрение которого разделял и он сам.
Но спустя пять лет у бывшего служителя церкви возник конфликт со сторонниками учения Аристотеля и он вынужден покинуть Париж, отправившись в Лондон. В Англии Джордано плодотворно работал и написал ряд философских трактатов. В 1586 году мыслитель уехал в Германию, однако читать лекции в Марбурге ему запретили. Тогда Бруно занялся преподаванием в Виттенберге.
Наука
Джордано Бруно писал философские трактаты, выступал на диспутах, читал лекции, но везде в итоге его вынуждали прекратить пропагандировать свои идеи. Сановник, который позднее участвовал в вынесении смертного приговора мыслителю, писал о том, что Джордано – это выдающийся ум, философ незаурядных знаний и начитанности.
Бруно решительно выступал против католической церкви и вообще против любой существующей на тот момент религии, называя их наиболее серьезным препятствием, которое предстоит преодолеть науке на пути своего развития. В 1584 году вышла в свет его работа «О бесконечности, вселенной и мирах».
Эту его работу иногда рассматривают как основу современного материалистического природоведения, включая учение о материальном единстве мира и пространственной и временной бесконечности Вселенной.
В тот же период вышла работа «Пир на пепле», состоящая из пяти диалогов, посвященных пропаганде астрономических теорий Коперника. Наряду с ними автор высказывает свои идеи о бесконечности Вселенной и множественности миров. В этой работе впервые проявляется та вера в себя как сверхчеловека, мессию, которую часто приписывают философу современные исследователи.
Продвигая идеи Коперника о вращении Земли и других планет по орбитам вокруг Солнца, Бруно не достиг успеха даже у просвещенных умов вроде и . Разочаровавшись в государствах центральной Европы, Бруно отправился в Прагу. Там вышли в свет еще несколько книг, посвященных магии.
В целом, философия Бруно основывалась на неоплатонизме – он полагал, что есть некое единое начало, давшее продолжение всему во Вселенной. Но не только первоначало называл мыслитель богом, а и природу, и даже человека – этого-то церковь стерпеть и не смогла.
Сегодня исследователи утверждают, что существенного научного значения идеи Бруно не имели, поскольку лишь продолжали учение Коперника, расширяя его, но не подтверждая доказательной базой. Все основные идеи и открытия Джордано лежали в плоскости мистики или психологии, а вовсе не астрономии.
Однако полностью отрицать значение открытий Бруно для современной науки неверно: философ первым выдвинул гипотезу о движении континентов, наличии далеких планет, невидимых человеку и т.д.
Личная жизнь
О личной жизни Бруно практически ничего не известно. Джордано не был женат, не имел детей, и даже учеников и последователей у мыслителя не было. Некоторые биографы допускают предположение о гомосексуальных наклонностях философа. Впрочем, это не удивительно для нравов средневековья и, в частности, для служителей церкви.
Самое известное изображение Джордано Бруно На фото сохранившихся портретов Джордано предстает хрупким молодым человеком с задумчивым выражением лица. Эта задумчивость, увлеченность науками и мистикой заменила мужчине прелести светской жизни и плотских утех в объятиях женщин.
Смерть
Вернувшись из странствий по Европе обратно в Италию, Джордано Бруно тут же попал в руки инквизиции. По мнению ряда биографов, философ мог бы избежать смертного приговора, если бы не его выступления против монастырских прибылей и имений и не требования об их конфискации. Другие исследователи считают, что высказывания мыслителя о множественности миров и бесконечности Вселенной стали основной причиной, вызвавшей гнев инквизиции.
Но ведь и теории Галилея явно противоречили церковным доктринам, почему же к нему инквизиция отнеслась гораздо мягче и терпимей? По мнению исследователей, ответ на этот вопрос кроется в методах, которыми пользовались мыслители. Галилео был классическим ученым, использовавшим математический инструментарий в разработке теорий. А Джордано, скорее, мистик, мыслитель, применявший вместо научных методов магию там, где не хватало аргументов.
Ряд биографов говорит о том, что казнь Джордано Бруно стала результатом не столько борьбы с наукой и просвещением, сколько борьбы за власть. Бруно был невероятно убедителен в своих учениях, а основные идеи его заключались в отвержении религии как таковой, что было довольно опасным вольнодумием в эпоху средневековья. Арестовали Бруно после доноса некоего Мочениго, обвинившего философа в ереси. Судебный процесс длился шесть лет, которые философ провел в заточении в римской тюрьме.
Ряд исследователей считает, что инквизиция дала возможность бывшему священнику отречься от ереси и остаться в живых, но тот отказался. Текст приговора, который вынесла инквизиция в отношении еретика Джордано, был утерян, известно лишь, что вина заключалась вовсе не в научных теориях, а в богохульстве бывшего служителя церкви. Именно угроза церковной власти стала основной причиной казни непокорного и упрямого философа.
Личность Джордано Бруно настолько неординарна, что мифов о нем ходит больше, чем фактов реальной биографии. Связано это с неоднозначным отношением исследователей к его теориям и учениям. И действительно, ряд интересных фактов имел место в жизни мыслителя. Так, еще в период жизни при монастыре брат Джордано высказывал сомнения в непорочности зачатия Девой Марией, приводя в ужас святых отцов. Этот факт потом часто припоминала инквизиция во время судебного процесса.
Длительная работа во Франции, несмотря на неприятие местными служителями церкви идей философа, объясняется феноменальной памятью. На нее обратил внимание Генрих III и просил научить его мнемонике. С той же просьбой позднее обратился к Бруно аристократ из Венеции, однако позднее именно Мочениго написал донос на своего учителя, обвиняя его в еретических высказываниях.
По словам вельможи, Джордано считал Иисуса магом и утверждал, что смерть его была случайной, а вовсе не искупала грехи человечества, а человеческие души не бессмертны в том смысле, которое вкладывают в это понятие христиане, а подвергаются реинкарнации после смерти физического тела.
Приговор, вынесенный в итоге философу, звучал как «казнь без пролития крови», что означало смерть на костре. А труды Джордано Бруно значились в списке литературы, запрещенной католической церковью, вплоть до середины ХХ столетия.
Сейчас же на площади Цветов в Риме стоит памятник мыслителю, считавшему себя мучеником. Но даже открытие памятника прошло со скандалом и антикатолической демонстрацией. Еще один интересный факт заключается в том, что, вопреки желанию церкви, спустя столетия светское общество реабилитировало философа: в 1973 году в Италии даже вышел фильм с одноименным названием, и даже кратер на Луне носит имя Джордано Бруно.
Библиография
- 1582 – «О тенях идей»
- 1582 – «Искусство памяти»
- 1582 – «Песнь Цирцеи»
- 1582 – «О сокращенном построении и дополнении искусства Луллия»
- 1583 – «Искусство запоминания», или «Искусство вспоминания»
- 1583 – «Печать печатей»
- 1584 – «Пир на пепле»
- 1584 – «О причине, начале и едином»
- 1584 – «О бесконечности, вселенной и мирах»
- 1585 – «Килленский осёл»
- 1586 – «О толковании снов»
- 1588 – «Тезисы против математиков»
- 1595 – «Свод метафизических терминов»
Сколько сказано, сколько написано великими умами массивных трудов. Порой не хватает воображения, памяти, чтобы постичь тонкости изложенного. Но не всегда пропагандируемые догмы служили жизненным девизом для самих мыслителей. Как не хватает порой храбрости отстоять свои идеалы, чтобы не прослыть «чудаком» перед соседями, так не хватает силы воли довести начатое до конца и стать примером собственного мировоззрения.
Джордано Бруно является одним из немногих смельчаков, отважившимся отдать за свою идею жизнь. Результатом его подвига стало рождение понятия «Джордано Бруно философия», которое отображает жертвенность личных благ перед светом науки
Путь мыслителя от рождения до смерти
Биография Джордано начинается в 1548 году, когда он родился в итальянском городе Нола. Детские годы мальчик провел за созерцанием природных процессов. Десятилетним юнцом переехал к родственникам, у которых продолжил обучение на пансионной основе.
К пятнадцати годам решил расширить масштабы образования – стал послушником монастыря (тогда наиболее обширные знания можно было получить только в религиозных учреждениях). Здесь расцветает талант юноши, уверенность в себе. Он начинает писать. Первыми произведениями становятся юмористические «Светильник», «Ноев ковчег», высмеивающие неаполитанских общественных деятелей, их образ жизни.
Несоответствие взглядов философа церковным канонам повлекло за собой печальные последствия – Бруно становится «еретиком», подверженным гонениям, преследованию, бегству. Ему приходится скитаться по разным городам Италии.
Но спрятаться на родине у мудреца не получилось, поэтому Джордано отправился в Париж. Франция встретила писателя, научного исследователя радушно, с уважением. Благодаря неординарным идеям, особому опережающему действительность взгляду на вещь философа заметил Генрих III, который тогда был французским правителем. Король дает Бруно звание экстраординарного профессора, позволяет (спонсирует) продолжать ученому свою деятельность. Преследование католической церкви вынуждает беглеца покинуть Францию, перебраться в Англию. Но и там монашеский орден не позволяет философу спокойно жить.
В конце концов, устав от скитаний, Джордано возвращается на родину. В Италии он издает свои последние произведения. Католическая полиция все же находит еретика, выносит ему вердикт «смертная казнь» и 17 февраля 1600 года на римской площади Цветов состоялось публичное сожжение мыслителя. Он больше не прятался, принял достойно свой конец, до последнего оставался верен своим убеждениям.
Роль материи в познании мира
Являясь человеком эпохи Возрождения, Бруно не мог полностью отказаться от идеи существования единого вселенского божественного начала. Он рассуждал о бесконечности Всевышнего, а также считал, что познавать нужно не Бога, а природу. Философ стал автором выражения «живая материя», согласно которому вся окружающая Вселенная есть одушевленная материя, созданная Творцом. Ее бесконечность определяется бесконечностью Господа.
Джордано считал Бога олицетворением единства Вселенной, называл его «Единым». Так как единственное не предполагает разногласий, то оно отожествляет целостность, как всего мира, так и каждого отдельного предмета. Из этого следует, что отдельная вещь также является единством, целостностью.
Философия нужна для созерцания сути окружающего мира, так считал мыслитель и описывал в своих трудах. Но познать природу способен тот, кто ищет Господа в каждой ее частичке.
Близкой по духу для философа стала концепция Коперника, которая разбивала о камни теорию католичества о неподвижности, конечности мира, нахождении Земли в его центре. Бруно, вдохновленный концепцией, выдвинул новое видение бесконечности Вселенной, ее ограниченности во времени и пространстве. Пантеизм, как единение Бога и мира, у Джордано Бруно получил продолжение в бесконечности космической материи. К тому же религиозной теории замкнутости мира мудрец противопоставил теорию его множественности и однородности, где у каждого есть центр, отдельная история развития, но все они подчиняются одним законам, состоят из подобных элементов, подвержены общему движению.
Философ одним из первых предположил существование разумных существ на других планетах.
Его идеи оставались лишь предположением, пока современная наука, оснащенная гениальными изобретениями, не подтвердила его догадки.
Метафизическая философия
Космология мыслителя опередила свое время. Его по праву можно называть предшественником, а по большому счет даже основателем современных наук (физики, математики, астрологии), философии. Идеи мудреца были необъяснимы, смелы, считались мятежными, но впоследствии оказалось, были настолько точны, что на них стали основываться многие научные деятели.
Метафизика в философии неоспоримо сложна, многозначна. Она является направлением философской мысли, занимающимся развитием технических наук, их взаимосвязи с гуманитарным осознанием. Так как для направления характерна определенная особенность, а именно изучение неизменных вещей, то метафизика Бруно была ориентирована на осмысление мира, материи, космоса, роли божественного начала.
Она стала соединяющим мостом между теориями Николая Кузанского и идеями Спинозы, оказала колоссальное воздействие на развитие классического европейского идеализма.
Понятие натурфилософии
Натурфилософия подразумевает философствование о природе. Во времена Джордано понятие природы и Бога имели тесную связь. Бруно полагает, что именно природа посредством материи олицетворяет Бога в вещах.
По мнению мудреца, материальная природа одушевлена, а духовным первоисточником выступает Мировая душа (аналог Творца). Она выступает двигателем каждой материальной частицы, всеобщим разумом. Материя с душой, являясь антиподами, непостижимо образуют единое целое, объединяясь в бесконечном разнообразии Солнечной системы.
Природа у мыслителя выступает непостижимой самостоятельной Вселенной, единым независимым бытием, подчиняющимся исключительно собственным законам. Творческим потенциалом, источником динамики является сама природа.
Дуалистический взгляд на причины или начала
Философия Возрождения гласит – Бог есть начало мироздания. Джордано Бруно выражал основные идеи о первоначале иначе: изначальная причина и изначальное едины в лице Всевышнего, но различны в природе. Объяснение – первопричиной является универсальный разум, воплощающий задумки природы, а первоначалом есть материя, подчиняющаяся разуму, интерпретированная им.
На момент рождения Солнечной системы мировым интеллекта в качестве первой идеи была выбрана материя не внешняя, а внутренняя. Это сделало ее одухотворенной, способной воспроизводиться в различные формы без помощи разума.
Натурфилософ понимал, что философия природы крайне сложна, непонятна для его современников, поэтому он кратко и доступно изложил ее основы в книге «О причине, начале и едином». Издание повлекло бурную реакцию аудитории – интерес образованного общества, пропагандированное изложение крамолы, так считала инквизиция.
Цикличность и завершенность природы в учении Бруно
Философия цикличности и завершенности природы, в учениях мыслителя отличалась от однобоких толкований данного вопроса остальных деятелей эпохи Возрождения целостностью изложения. Концепция мыслителя заключается в следующем: каждая материя обладает универсальным разумом, который уже определил свое место. Он классифицировался, подчинил себе видоизменение, динамику материи. Это объясняет природную логичность, законченность. По этому принципу каждая частица совершает личный цикл существования, после чего опять становится материей.
Литератор предположил существующий физический кругооборот вещей в природе, который на тот момент узколобой инквизиции казался ересью. Гибель ученого не предотвратила развитие научного общества, потому что произведения мудреца все равно дошли до читателей.
Единство философских понятий
Как невозможно было представить средневековому человеку существование мира без Бога, так же невозможно было осознать современникам «бунтаря» слияние всех понятий в единое целое, но не божественное естество. Джордано Бруно положил жизнь на то, чтобы «просветить» социум новаторскими идеями, глядящими в будущее.
Философия поэта имела отчасти мистический оттенок, потому что только мистика могла объяснить непостижимые предположения, чем направила на себя ненависть религии. Вечный спор науки, философии, религии породили у Джордано философскую мысль о том, что божество является слиянием бытия и формы, материи и разума, данные понятия равны между собой в Творце. Без их единства мир не был бы единым целым, представляющим собой постоянно трансформированную материю, подчиняющуюся общим законам.
Сущность естественного подобия
Теория универсального разума отражает сущность естественного подобия – «чистый разум» (позже определение ввел ) сконцентрирован на создании. Хотя он и не имеет лица, имени, плоти, является абстрактным понятием, в этом заключается сходство интеллекта с божественным началом. Бруно впервые выдвинул подобную теорию, когда философствовал о первопричинах. Многие ученые-схоластики осудили концепцию, так как она заменяла авторитет церковных догматов принципом сомнения, свободой мысли, слова. Вера считалась последней инстанцией, а мыслитель предложил заменить ее научным знанием.
Джордано последовал за философом Кузанским и астрономически направленным Коперником. Развивая их теории, он предполагает, что реально существующие в мире противоположности совпадают, то есть являются неопровержимым тождеством. Данное тождество олицетворяет Бога, материю, которые находится везде и нигде, являясь не обособленной сущностью, а единой общностью.
По мнению Бруно, по-настоящему верующий человек должен познать законы движения, а божья воля заключается в природном законе, благочестии души, красоте вещей. Желание осознать естественное подобие разума (материи) и Бога – высоконравственный удел. Слепая вера нужна для управления глупыми людьми.
Постоянство и изменчивость природы
Учение материалиста основывается на познании природы, а целью выступает установление за выраженной внешне изменчивостью материи постоянства природных законов. Этот процесс не имеет конца, так как в нем проявляет свою сущность цикличность.
Утверждение Джордано об одновременном существовании универсального интеллекта, материи, нахождении их повсюду, но неизвестно где, является стимулом к преображению, умению противоречиво мыслить, искать истину в противоположных вещах, находить постоянство в изменчивости.
Такой реформаторский подход к познанию ознаменовал, отрыв от средневекового мировоззрения, переход к новому этапу развития.
Космологическая концепция Джордано Филиппе Бруно (1550–1600) о вселенной является еще одним симптомом той интеллектуальной революции, которая произошла в Европе в конце XVI столетия. Вселенная Бруно не имеет ничего общего с античным пониманием космоса. Понятие бесконечной вселенной несовместимо с положениями аристотелевской космологии, ибо для Аристотеля конечное совершеннее беспредельного. Космос Джордано Бруно бесконечен, поскольку он полагает, что бесконечное совершеннее конечного.
Бруно отверг тезис Аристотеля, согласно которому ничто не выходит за пределы мира. Он находит утверждение о том, что вне сферы неподвижных звезд не существует ничего, и что небо существует в «себе самом», просто нелепым, поскольку всегда можно задать вопрос: «что находится по ту сторону неба?» Существование абсолютной пустоты гораздо более трудно вообразить, чем помыслить вселенную бесконечной и безмерной.
«Я настаиваю на бесконечном пространстве, и сама природа имеет бесконечное пространство не вследствие достоинства своих измерений или телесного объема, но вследствие достоинства самой природы и видов тел; ибо божественное превосходство несравненно лучше представляется в бесчисленных индивидуумах, чем в тех, которые исчислимы и конечны».
Утверждение Бруно о том, что вселенная бесконечна, позволило пересмотреть аристотелевское учение об «абсолютных местах» (абсолютного верха или низа) и ввести новое для физики понятие - понятие относительности пространства и движения.
Казнь Джордано Бруно (обвиненного в нарушении монашеских обетов) на площади Кампо деи Фиори в Риме 17 февраля 1600 года явилась своего рода символическим событием, знаменующим рождение нового типа культуры, в котором научная рациональность займет привилегированное положение, постепенно вытесняя альтернативные формы фиксации человеческих знаний и опыта.
Краткая хронография достижений науки эпохи Возрождения
Установление факта, что действие равно противодействию и противоположно ему; изучение механизма трения и его влияния на условия равновесия, определение коэффициентов трения и установление закона трения, открытие существования сопротивления среды и подъемной силы; исследование законов зрения, описание камеры-обскуры, графическое построение хода лучей в линзах (Леонардо да Винчи).
Николай Кузанский излагает метафизическую концепцию, согласно которой в потенциально бесконечной Вселенной не существует неподвижного центра.
Дж. Фракасторо применил линзы для увеличения видимых размеров предметов.
Издан труд Николая Коперника «О вращении небесных сфер» , содержащий изложение гелиоцентрической системы мира.
Вышел в свет трактат Ф. Мавролика «Просвещающее о свете» (опубликован в 1611). В нем рассмотрены прямолинейное распространение света, отражение и преломление света, явление радуги, анатомия глаза, механизм зрения.
Опубликован трактат Дж Порты «Естественная магия» , содержащий ряд новых наблюдений, в частности получение прямых изображений при помощи вогнутых зеркал, применение камеры-обскуры для выполнения и проектирования рисунков и для объяснения теории зрения.
Открытие Г. Галилеем изохронности колебаний маятника.
Опубликован диалог Дж. Бруно «О бесконечности, Вселенной и мирах», где высказана идея о бесконечности Вселенной, о существовании в ней, кроме солнечной, других планетных систем, о возможности открытия новых планет в нашей солнечной системе, о вращении Солнца и звезд вокруг оси.